Есть в Тамбове дом, который стоит на улице Ленинградской (в начале прошлого века – Семинарской), с которым связано имя одной нашей известной землячки – Марии Александровны Спиридоновой.

Согласитесь, мы не часто обращаемся к воспоминаниям и рассказам об этой, безо всякого преувеличения, выдающейся личности, воспринимаемой в качестве знаковой вехи в истории русского революционного движения.

Итак, в доме под номером 41 она в 1884 году родилась. И хотя не сохранилось ни одного документа, который бы это подтверждал, в пользу того, что событие имело место, и что проживала семья её отца, занимавшего скромную должность банковского бухгалтера в одной из тамбовских контор, именно в этом доме, свидетельствовали ее многочисленные родственники, проживавшие в Тамбове. Она окончила Тамбовскую гимназию и поступила в дополнительный класс, чтобы получить профессию домашней учительницы. Но умер отец, и на руках Марии остались мать и младший брат. В 1902 г. Спиридонова была исключена из восьмого класса гимназии за «политическую неблагонадёжность». Совсем юной 16-летней девушкой она попала в один из тамбовских эсеровских кружков. Ей пришлось бросить учебу и пойти работать машинисткой.

Мария познакомилась с очень популярным среди тамбовских интеллигентов, разночинцев и барышень молодым адвокатом Михаилом Вольским и с его старшим братом Владимиром. По совету товарищей Владимир вдруг начал слать Спиридоновой пылкие любовные письма, наверное, он и сам внушил себе, что без ума от Марии. Скорее всего, она тоже поверила в это, и в ее душе отзывчиво вспыхнуло ответное чувство - между Спиридоновой и Вольским-старшим завязались романтические отношения.

1905 год был ознаменован мощной волной крестьянских выступлений на Тамбовщине. Для их усмирения были использованы казачьи части. И вот, слушая рассказ обезумевшей от горя крестьянки о том, как в колодец бросилась ее красавица-дочь, не снесшая позора казачьих ласк, вчерашняя гимназистка, без пяти минут невеста, принимает решение стать исполнителем приговора, который вынесла губернская эсеровская организация советнику Тамбовского губернского правления полковнику Луженовскому, непосредственно руководившему подавлением восстания. В январе 1906 года чиновник и юная девушка встретились на вокзале в Борисоглебске. Все пять выстрелов попали в цель. Мария не успела израсходовать лишь последний патрон, оставленный для себя.

Луженовский умирал целый месяц и на смертном одре признался, что был, вероятно, чрезмерно жесток.

Пламенные речи адвокатов привели к замене смертной казни бессрочной каторгой в Акатуйской тюрьме в Забайкалье. Она была освобождена по приказу А. Ф. Керенского во время Февральской революции 1917.

А как же любовь? С Владимиром Вольским они встретились одиннадцать лет спустя, в мае 1917 года, и... прежнего влечения не испытали: два абсолютно чужих, равнодушных друг к другу человека.

Мария Спиридонова была одним из лидеров партии левых эсеров; в 1917 г. депутат Петросовета, член ВЦИК и его Президиума, в 1918 г. ее кандидатура была выдвинута в председатели Учредительного собрания. Выпускала журнал «Наш путь», где опубликовала свою статью «О задачах революции», ставшую программой левого крыла партии социалистов-революционеров. По сравнению с большинством членов ЦК партии левых эсеров она дольше других выступала за политический союз с большевиками. Но в публичных выступлениях 1918 г. Спиридонова решительно осудила внешнюю и внутреннюю политику Совнаркома, критиковала аграрную политику большевиков, была решительно против декрета Совнаркома о смертной казни. Стала идейным руководителем левоэсеровского мятежа, выступала против ратификации Брестского мира.

Во время мятежа при ее непосредственном участии был арестован Ф. Э. Дзержинский. После подавления мятежа она была арестована и в тот же день амнистирована ВЦИК ввиду особых заслуг перед революцией. На допросе в следственной комиссии взяла вину за выступление левых эсеров на себя, созналась в организации убийства немецкого посла В. Мирбаха. Но в феврале 1919 г. Спиридонова была снова арестована и приговорена Московским революционным трибуналом к изоляции от общественной и политической деятельности сроком на восемь месяцев. Бежала из-под стражи. Перейдя на нелегальное положение, вернулась к партийной работе и возглавила меньшинство ЦК, выступавшее за активное противодействие политике РКП(б). В октябре 1920 г. Спиридонова была задержана, некоторое время провела в лазарете ВЧК и в тюремной психиатрической лечебнице. С сентября 1921 г. жила в изоляции и под контролем ВЧК в подмосковной Малаховке. В 1920-х гг. неоднократно подвергалась репрессиям. В 1923 г. неудачно пыталась бежать за границу. В 1925 г. была сослана в Самарканд, затем Уфу. В 1937 г. вновь арестована органами НКВД. В январе 1938 г. была приговорена Военной коллегией Верховного суда СССР к 25 годам тюремного заключения за подготовку покушения на «первого красного офицера» - К.Е.Ворошилова. Отбывала срок в Ярославской и Орловской тюрьмах. В сентябре 1941 г. во время эвакуации заключенных расстреляна близ Орла. В 1990 г. частично, а в 1992 г. - полностью реабилитирована.

Надо сказать, что дом на Ленинградской, 41 и по сей день ассоциируется, по крайней мере, у меня с мелодиями и словами песен «Солнце всходит и заходит…» и «Славное море, священный Байкал». Его скрашивают лишь чугунные кружева козырька входной двери, да резные наличники, труда над которыми мастера не пожалели.

Но и они, как и все на этом свете, не вечны. Скоро и их, похоже, отдерут и обделают стометровый домишко пластиковым сайдингом. Но стоя на углу Араповской и Большой Астраханской (Максима Горького и Советской) – здесь когда-то был Гастроном №3, а до этого – дом в котором жили Вольские - всякий раз, кланяясь Зое Космодемьянской, отчетливо сознаешь, что женщины были и есть не только в русских селеньях, но и в губернском центре тоже.