Юрий Антонов не случайно признавался, что от ласковых названий старых городских улочек ему становится светлей. В условиях нашего областного центра ему бы сделалось еще и теплей. Теплая – так называлась тамбовская улица, начинающаяся от самой Набережной, от здания Областной прокуратуры. Ныне это улица носит название Лермонтовская. Ее архитектурная составляющая представляет собой, если не считать завода «Комсомолец», причудливую смесь домов частного сектора и «дворцов». В конце своем она упирается в, прости Господи, Петропавловское кладбище.

Вдумчивый читатель сразу же задаст вопрос: с чего бы это вдруг журналисту перестали давать покой лавры известных тамбовских краеведов А.А.Горелова и Ю.К.Щукина. Спешу успокоить: с этими двумя исследователями я состязаться не собираюсь. Это смысла не имеет – мы в разных «весовых» категориях – во-первых. А во-вторых, у нас диаметрально отличающиеся задачи. Хотя в извиняющемся поклоне нижайше реверансирую, поскольку мимо Справочника-путеводителя по юго-западной части Тамбова этих уважаемых авторов я, естественно, не прошел.

Лирическое отступление. В годы, когда мне доводилось вспахивать благодатную ниву ТГТРК, вначале на телевидении, а потом и на радио, помнится, всякого рода досъемки, экспресс-опросы, а порой и целые сюжеты, мы практиковали нарабатывать, особо от здания телерадиокомпании не отдаляясь. Нечто подобное произошло со мной и теперь, когда я, получив от редактора задание принять участие в проекте «Прогулки по Тамбову», задумался, да так в этой задумчивости с поднебесья ТК «Полис», где размещается наш медиахолдинг, и спустился на грешную землю. И в следующий момент, что называется, уперся рогом в родительский дом: в этом доме по адресу Лермонтовская, 24 прошли мои детские, юношеские и частью зрелые годы.

Старинный особняк, расположенный здесь, построил в 1906 году на усадебном участке, купленном у обрусевших поляков Свирчевских, потомственный дворянин, крупный землевладелец и видный общественный деятель А.А.Булгаков. Правда, за справкой о значимости этой деятельности нужно еще лезть в архивы, но тем не менее.

Дом, как в песне поется, каким он был, таким он и остался. По крайней мере, с фасада. Тогдашний модерн был настоящим модерном, и в Тамбове можно найти еще несколько домов, близких по архитектурному решению к этому стилю. В 1918 году дом Булгакова был национализирован, и в нем располагалась средняя школа № 8, а затем одно из подразделений областного управления НКВД. НПО «Мемориал», членом которого я когда-то являлся, раскопало, что в годы сталинских репрессий в подвалах дома расстреливали ни в чем неповинных людей. Допускаю. И даже еще до «Мемориала» предпринимал собственные кладоискательские попытки. Уж слишком много в доме Булгакова, как и во всяком старинном здании, было необычного. Меня крайне интересовала загадка, ключа к которой я так и не нашел: может ли быть так, что под всем домом есть подвал, а под одной его частью (площадью метров 50 квадратных) его нет? То есть, в это пространство нет входа ни с одной стороны. И кладка с одной из сторон явно более позднего происхождения, чем кладка стен всего остального помещения. Но сначала мне стенки ковырять не разрешили соседи, потом не стало родителей, а потом и сам я в силу целого ряда скорбных обстоятельств потерял к этому дому какое-либо отношение. А недавно дом Булгакова, отмеченный, кстати, на страницах «Тамбовской энциклопедии», вновь удивил.

Если пройти по Лермонтовской чуть дальше, на доме № 26 вы увидите мемориальную доску, которая свидетельствует о том, что дом этот в 1905 году построил и жил в нем врач и общественный деятель И.М.Потапов. Сей муж дослужился до звания надворного советника, четырежды избирался гласным Тамбовской городской думы, а с 1913 по 1917 был городским головой. Коммунистический режим лишил Ивана Михайловича чинов, званий и, естественно, состояния. Но он предпочел эмиграции продолжение деятельности в качестве врача в родном Тамбове. В нелегкие годы войны и разрухи он активно боролся с эпидемиями на территории Тамбовской губернии, хотя по специальности был отоларингологом. А в 20-е годы даже занимал должность заместителя заведующего губотделом здравоохранения. Уж не знаю, кто строил Потапову дом, который весь свой век использовался по прямому назначению – в качестве жилья. Только металлический бандаж на нем появился, если судить по ржавчине, достаточно давно. Подобные вещи накладываются на двухэтажные строения, дабы постройки не развалились окончательно. Присутствует он и на доме № 26.

Теперь о сути проблемы. Точно то же, похоже, ожидает дом Булгакова. Змеистая трещина, пока едва заметная, расширяющаяся от фундамента к крыше, пролегла по его левой со стороны фасада части здания с год назад. За сто лет не вывалилось ни единой плитки кафеля, и вот на тебе.

Что за странные дела? Какой тектонический сдвиг происходит под этой территорией областного центра? Или, может, проектировщики начала века не учли, что их далекие потомки станут прокладывать здесь ливневую канализацию, тянуть газопровод, обновлять водопроводную сеть? И те воздействия на грунты, на которые легкие одноэтажные дома частного сектора не реагируют никак, смогут заставить «шевелиться» фундаменты более основательных сооружений? Не знаю. Я знаю и умею то, чему учили и чему сам продолжаю учиться всю оставшуюся жизнь. Но ведь кто-то должен обладать знаниями, требующимися в данном случае.

Слесари-гинекологи от строительства, в подобных вещах маракующие, на месте происшествия бывали, но к однозначным выводам, по словам жильцов, не пришли. Хотя и лепили на трещину тестовые бумажки, которые, лопнув, всех убедили, что трещина потихоньку растет. Я больше всего боюсь, что в итоге короткого консилиума сохранение обоих старинных зданий, памятниками архитектуры, естественно, не являющихся, будет признано нецелесообразным со всеми вытекающими отсюда последствиями. Этот угол Советской и Лермонтовской по своему местоположению для любого застройщика практически «золотой». А ведь это как раз один из тех уголков Тамбова, которые создают неповторимую прелесть и заодно позволяют занимать призовые места на градостроительных и благоустроительных конкурсах как городу, сумевшему органично сочетать в архитектурном облике черты современности с дыханием веков.

Понятно, что дом Булгакова - не библиотека имени А.С.Пушкина. Но, может быть, стоит и здесь вложиться, чтобы не пришлось вскоре переводить эти городские объекты в разряд безвозвратно утраченных. Будь моя воля, я на дом Булгакова установил бы не одну, а четыре мемориальных доски. Его история связана с именами многих преподавателей Тамбовского государственного пединститута: М.Н. Бруни, Г.А. и Л.Г. Протасовых, Л.И. Чуистовой, Н.Я. Селивановой и отца вашего покорного слуги Ю.П. Марченко. Каждый из них заслуживает отдельного рассказа. Думается, пора понять, что история города – это по большей части не история зданий и сооружений, его образующих, а история и судьбы людей, в нем живущих или когда-то живших.